Извиняйте, не знала как озаглавить :bluch2:

автор:cocaLoca
пейринг: Йост/Билл
рейтинг: NC-17
жанр: фантазии ебнутой на всю голову Ло, которая хотела сделать Би и Тень приятно. что из этого вышло - сами понимаете, пшик. (от Bee4 и Тени - ну,это только она так считает)))
Сиквел к фику cocaLoca и The Root на челлендж

Иногда мне кажется, что мы совсем заигрались. Заигрались, заврались, толкая и подначивая друг друга – а так, так ты сможешь?

Со стороны все выглядит идеально.
Продюсер, взявший на себя роль папочки и везде следующий за своими подопечными. Защищающий их, не выпускающий из поля зрения свое главное сокровище, тоненькую семнадцатилетнюю звезду, фронтмена группы Токио Отель. Готовый всегда прийти на помощь, случись что непредвиденное. Эдакая курица-наседка, кудахтающая над своими цыплятами.
Ах, как все красиво смотрится со стороны. Только слезу умиления осталось смахнуть.***

Усмехаюсь и неосознанно облизываю пересохшие губы.

Самое время философствовать, черт побери. Острый локоть Майи больно впивается мне под ребра, возвращая в реальность, широко улыбаюсь судье и успокаивающе кладу ладонь на талию своей невесты.
Морщинка между её бровей разглаживается, и она облегченно выдыхает, нервно теребя букет в руках. Изящный клубок воздушных нежно-розовых лепестков.
Терпеть не могу розы. Фальшивые, как и вся наша свадьба.

Билл долго смеялся над моим упрямым желанием оформить наши отношения с Майей. Смеялся до тех пор, пока не понял, что я абсолютно серьезен.
И что не хочу видеть его на своей свадьбе.

Мне всегда хотелось, чтобы на нашей регистрации были только самые близкие люди – родственники и друзья, все чинно и тихо, без излишнего внимания прессы. Мне совершенно не хотелось в очередной раз слепнуть от вспышек фотокамер и глохнуть от криков папарацци, фальшиво улыбаясь и демонстрируя кольцо на безымянном пальце. Мне тридцать четыре, а не семнадцать. Мне уже не хочется шумихи. Но если бы здесь появилась наша Дива... то все было бы именно так.
Именно это я и пытался объяснить Биллу.

Естественно, меня он не послушал. Как обычно.

Иногда я задумываюсь, что же так привлекает меня в этом тощем подростке? Может быть, как раз именно это? Сопротивление? Его желание сделать все наоборот, назло мне? Упрямство и бунт, который мне так нравится подавлять? Он получает от этого какое-то мазохистское удовольствие, я уверен в этом.

Закусываю губы, чтобы не улыбнуться довольно, как чеширский кот.

***

Наше первое посещение модного показа. Designerama 2006 в Берлине. Сотни папарацци, десятки видеокамер, направленных на мою маленькую Диву. На мою просьбу одеться поприличнее, Билл ответил самой блядской майкой в сеточку, которая у него была. Джинсы начали больно врезаться мне в пах, когда я только заметил его соски в вырезе жилетки.
Через полчаса после окончания показа, Билл стоял на коленях на полу какого-то коридора за сценой, постанывая и заглатывая мой член целиком, когда я, придерживая за затылок, засаживал ему в этот сладкий рот, блестящий от лип-глосса.
Через два часа он разнес свой номер в отеле, и остаток ночи я провел, давая объяснения разъяренной администрации гостиницы.
На фотосессии на следующий день я попросил, чтобы на единственную фотографию, понравившуюся Биллу, фотошопом добавили крылья ангела. Черные.
Билл орал до тех пор, пока я не заткнул его самым действенным способом – перегнув через стол.
Сидеть нормально он не мог два дня.***

Иногда мне кажется, что Майя знает. Догадывается, по крайней мере, точно. «Раскрашенная пидовка» - так она в сердцах называла его как-то при мне, но на людях между собой они, разумеется, ведут себя до икоты вежливо.
Фасад всегда должен быть безупречен. А кого интересует, что творится внутри? Не смешите меня.

Задумчиво разглядываю темноволосую макушку в толпе гостей. Билл, будто чувствуя мой взгляд, поворачивается, снимает темные очки и ухмыляется вызывающе. Прикусываю губу, чтобы не засмеяться – да, это дело чести для тебя, Детка – трахнуть жениха на свадьбе. Что ж, подыграем, если тебе этого так хочется.

Замечаю, что все глаза направлены на меня и наступила какая-то странная тишина – поворачиваюсь к Майе и понимаю, что пропустил мимо ушей все, что говорил судья. Мне хочется расхохотаться – я только что прозевал момент собственной клятвы.
Краем взгляда вижу, как Билл беззвучно смеется, прикрыв рот рукой.

***
Вот и все. Гляжу на тонкий ободок на безымянном пальце новоявленной фрау Йост.

У Билла пальцы длиннее и тоньше; он любит носить сразу много тяжелых серебряных колец, приятно прохладных на разгоряченной после хорошего секса коже, когда он скользит ладонями по моему животу.

Отгоняю от себя эти мысли, мило улыбаясь гостям, поздравляющим меня с таким важным событием в личной жизни. Да-да, я знаю, что мы – отличная пара. Да, давно пора было это сделать. Да, мы подумываем о детях. Да, Билли?...

- Поздравляю, дорогой, - горячий шепот на ухо, когда он обнимает меня, прижимаясь чуть сильнее, чем позволяют приличия.

Не сдерживаюсь, и все же смеюсь, отвернувшись и пытаясь замаскировать смех кашлем. Билл целует Майю, оставив отпечаток розового блеска на щеке и отходит, подмигнув мне.
В руках у моей жены огромный букет хризантем.

Маленькая сволочь. Даже не знаю – сам ли ты узнал, или интуиция подсказала тебе, что именно эти цветы не дарят на свадьбу. Или что Майя их ненавидит.

Огромный веник желтых хризантем.

***
Билли ведет себя паинькой, мило беседуя с гостями и отпивая ледяное шампанское из бокала мелкими глоточками. Даже не смотрит на меня, пока я стою, обнимая Майю за талию.
Только он знает, как меня заводит такое показное равнодушие.

Допиваю бокал, не отводя жадного взгляда от тонкой спины, затянутой в узкую черную рубашку. Именные боксеры, видимо, канули в лету, теперь ничто не встает между нежной кожей ягодиц и грубым денимом сползших дальше некуда джинсов. Облизываю пересохшие губы, гипнотизируя ямочки на спине, когда он наклоняется за очередным бокалом вина.
Мне хочется провести кончиком языка вдоль линии этих чертовых джинсов. Мне хочется услышать, как он хрипло стонет. Мне хочется вставить ему.. жестко.

Мне приходится одернуть край пиджака, скрывая возбуждение.

Отхожу поболтать с Патриком, краем глаза следя за Биллом. Детка стоит, уперев руку в бок, чуть выгнувшись и демонстрируя татуировку, выглядывающую из-под слишком короткой и тесной рубашки. Детка-Детка, дам тебе конфетку... мне кажется, что я хожу вокруг него кругами, как кошка вокруг тарелки с горячей кашей. Fucking tease.
Блять. Мне тридцать четыре, и я на собственной свадьбе; если судить по стояку - семнадцать, и я сейчас утащу Билла в туалет, где прижму его к стенке.
Именно так.

***
Мы уже давно не спали вместе – несколько недель точно. Я не считаю за секс те торопливые обжимания в темном углу на Bambi Awards afterparty – тогда этот паршивец так довел меня своим хихиканием и кокетством, что я чуть не начистил ему его смазливое личико прямо перед камерами.

До тех пор, пока он не отошел со мной «поболтать» и просто не запустил ладонь мне за пояс джинсов. Я продержался всего несколько минут, даже поцеловать его не успел, а Билл тогда лишь ухмыльнулся, облизнул пальцы и ушел дальше делиться секретами макияжа с Вероной.

До сих пор не могу смотреть на те фотографии. Верона – великолепная женщина, мой друг, и ревновать Билла к ней – безумие. Но кто сказал, что я здоров?***

У нас с Биллом никогда не было нормального секса. Нормального – в смысле... ну не знаю, бывает ленивый разморенный секс по утрам, нежный, с ласковыми прикосновениями – вот такого у нас точно ещё не было. Ещё, я надеюсь. Просто банально нет на него времени. Постоянно кто-то мешает, дышит в затылок, играет в Плейстейшен в соседнем номере, звонит назойливо... Все украдкой, быстро и как-то скомкано. И от этого кажется ещё горячее, ещё безумнее.. и ещё желаннее.
Так, что у меня сейчас при одной мысли штаны распирает.

Сумасшедший темп жизни деток-звезд и курицы-наседки Йоста не позволяет такой роскоши, как отношения. Да что там отношения – я иногда думаю, что Билл и знать-то не знает, что такое прелюдия к сексу.

Ухмыляюсь и ищу в толпе гостей темную растрепанную макушку.

Да, и часто мне кажется, что Билл и целоваться-то толком ещё не научился. Его поцелуи больше похожи на укусы. Горячие, жадные и голодные. Нетерпеливые, как он сам.

Билл кажется очень хрупким, андрогинным, почти воздушным существом; жутко худой и костлявый, эдакий... мальчикодевочка с нежной кожей и трогательно выступающими ключицами. Практически никто не знает, насколько требовательным может он быть. В любом смысле. Хрупкий и женственный? Ерунда. Жесткий и напористый – вот какой он в сексе. Ему доставляет какое-то маниакальное удовольствие, когда его ломают.

Маленький мазохист. Хотя.. может, у нас просто нет времени на нежность?

Не вижу его нигде в тусовке друзей, вытягиваю шею, незаметно пытаясь разглядеть, куда же он делся. Ушел? Вряд ли, насколько я знаю этого упрямого мальчишку, просто так он никуда не исчезнет.
И точно – появляется откуда-то с довольным видом, облизывая уголок рта так, будто... черт, что за мысли, Йост?

Приходится вновь одернуть полы пиджака, не знаю, куда деться от смущения, что кто-то заметит, щеки подло заливает румянцем от злости на свою невыдержанность, так стыдно; а Билл, увидев мою реакцию, демонстративно хватает с подноса очередной бокал шампанского и уходит, предварительно мазнув многозначительным взглядом через костлявое плечо.

Оглядываюсь, убеждаясь, что в этой шумной суматохе гостей никто не обратит внимания на мое отсутствие, и замечаю краем глаза охапку хризантем - желтое пятно рассыпавшихся жестких лепестков, небрежно брошенных на край стола. Губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Придурок, ей-богу.

***
Захожу в туалет и тихо прислоняюсь спиной к стене у двери. Билл стоит у раковины перед зеркалом, опершись руками и смотрит в слив, в зеркале отражается, как он надламывает темные брови, как-то беспомощно и по-детски хмуря лоб. Уголки рта опущены, поднимает руки и устало трет лицо, закрыв глаза, а у меня сердце сжимается от непонятной нежности, не выдерживаю и тихо зову его:

- Билли...

Он резко поворачивается, от неожиданности приоткрыв рот, и роняет бокал с шампанским прямо в мраморную раковину, тот разбивается с грохотом, а мы оба вздрагиваем.
Билл испуганно охает, прижав ладонь к губам и отпрянув, а я моментально оказываюсь рядом, беру его за плечи и легонько встряхиваю:

- Все в порядке?

Билл прикрывает глаза и как-то ехидно улыбается, облизывает уголок рта, расслабляясь в моих руках. Придвигается ближе, просунув худое колено между моих ног и слегка трется, оседлав бедро, закусив губы и постанывая. Жарко выдыхаю, член распирает брюки, а ладони сами начинают мягко поглаживать худые плечи. Билл нервно сжимает губы и соскальзывает на пол на колени, ерзает, устраиваясь удобнее и бесстыдно вжимаясь лицом мне в пах, жарко дышит и трется щекой, языком подцепляет бегунок молнии и расстегивает его зубами.

У меня волоски на руках встают дыбом от сладкого тянущего ощущения в паху, когда Билл прихватывает мягкими губами головку члена прямо через плавки. Горячо дышит на нее, осторожно касаясь языком уже влажной от смазки ткани боксеров. Несколько дразнящих прикосновений - и я хрипло постанываю сквозь сжатые зубы, запустив пальцы в копну темных волос, и жестко трусь об этот восхитительно горячий и влажный похотливый рот, пьянея от острого удовольствия. Тонкие пальцы сдвигают резинку боксеров и обхватывают тяжелые яички, легонько сжимая их в горячей ладони, Билл трется носом о напряженный твердый член, вжимается сильнее, нежно целуя и осторожно покусывая снизу набухшую вену. Сползает ниже и касается языком яичек, обхватывает губами одно из них и всасывает в рот. Непроизвольно дергаю его за волосы, заставляя заскулить от боли и выгибаюсь, чувствуя сбитое горячее дыхание у себя в паху и восхитительный жар его рта, бессовестно дразнящего меня.

Наматываю длинные пряди волос на руку и тяну, заставляя оторваться, а он непонимающе смотрит на меня снизу вверх косящими темными глазами, запрокинув острый подбородок, и тяжело дышит, сглатывая. Кадык ходит под нежной кожей горла, а у меня колени слабеют, так сильно хочу его.

Почему я не хочу так свою жену? Или любую другую... женщину? За что мне все это?
Билл поднимается с пола и утыкается лицом мне в плечо, лижу его в шею, кусаю, с трудом сдерживаясь, чтобы не прислонить его спиной к раковине и не засадить прямо сейчас, глубоко и жестко, так, чтобы он заскулил от боли и выгнулся, сцепив ноги у меня за спиной. Клацаю пряжкой широкого ремня, тяну вниз зиппер его джинсов дрожащими пальцами – белья нет, как я и думал – и обхватываю напряженный член ладонью, притискивая к своему. Сжимаю кулак и двигаю рукой, резко, так, что у Билла дыхание перехватывает, и он глухо и неразборчиво стонет что-то мне в плечо, дергаясь навстречу.

Провожу большим пальцем по влажной головке, Билл скулит, откинув голову и закусив губы, пересохшие от желания, зажмурив глаза и вцепившись ногтями мне в плечи, а я пробую просунуть ладонь ему между бедер, глубже под яички, в жаркую тесноту, где кожа нежная и гладкая, но его джинсы такие узкие, что мне неудобно. Рычу от злости, крышу совсем срывает от вожделения, сдираю грубый деним с бедер обеими руками и заталкиваю его в одну из кабинок туалета.

От одного вида Билла со спущенными штанами можно кончить, даже не прикасаясь к себе. Задравшаяся на животе рубашка и подбритые волоски в паху – под его невозможно низкие блядкие джинсы, тонкие пальцы, унизанные множеством колец, лениво ласкающие влажную розовую головку члена. Выгибается, опершись на хлипкую стену кабинки, елозя по ней растрепанными волосами и шепчет что-то, рука начинает двигаться быстрее, Билл сжимает ладонь и постанывает тихо:

- Дееевид...

Блять, Каулиц, мне иногда кажется, что ты всегда работаешь на воображаемую камеру. На такую порнуху я дрочил бы целыми днями.

У меня спина уже взмокла от пота – так хочется ему засадить, в паху ноет, шумно дышу через рот, а Билл смотрит на меня из-под ресниц блестящими темными глазами и стонет, уже громко. Зажимаю ему рот ладонью, всхлипывает и лижет мне пальцы, горячо и влажно. Упираюсь лбом в стену поверх его плеча и задыхаюсь, меня ведет так, будто сейчас и кончу, от одного ощущения языка на ладони, от того, как его член упирается мне в бедро.

Обнимаю его за бедра, притискиваю к себе и всовываю между раздвинутых ляжек, трусь, а Билл скулит, пытаясь прижаться плотнее. Вижу, как блестит слюна на приоткрытых губах, а я даже поцеловать не могу – дыхания не хватает – и только коротко кусаю в подбородок.
Билл всхлипывает и мотает головой, пытается приподнять ногу, чтобы прижаться сильнее, но мешают спущенные джинсы, путается и чуть не падает на меня, охает, до боли вцепившись в плечи, а я уже все равно ничего не соображаю, втираясь в него все сильнее и жестче, толкая бедрами. Мне хватает еще нескольких движений, взгляда на его закушенные до белизны губы и ощущения гибкой поясницы под влажными ладонями, чтобы кончить.

Утыкаюсь ему лицом в плечо и чувствую, как Билл разочарованно выдыхает. Колени у меня подгибаются, сползаю вниз, прижавшись щекой к теплой коже бедра, сдираю джинсы ниже колен, беру в рот и лижу жадно, член его сочится, ласкаю пальцами дрожащие бедра. Билл дрожит, с трудом удерживаясь на ногах, смотрю, как он проводит трясущимися ладонями по стене, будто пытаясь зацепиться за что-то и удержаться на месте. Хнычет, когда я забираю его глубоко в горло, нетерпеливо двигает бедрами и жестко вжимает мое лицо себе в пах.

Кончай же, Детка. Кончай.

Его трясет, ноги подгибаются-таки, когда он выплескивается мне в рот и сползает вниз по стене прямо мне на колени.

Обнимаю его и вожу губами по взмокшей шее, он тонкий и легкий, тяжело дышит, обмякнув в моих руках. Несколько минут покоя – и уже слабо пытается отпихнуть меня, упираясь в грудь руками. Смотрит в глаза устало и как-то безнадежно.

- Зачем, Дэвид?

Понимаю, о чем он.. и отвожу глаза – так легче соврать ему:

- У нас все равно ничего не вышло бы с тобой, Билли. Ты же понимаешь, как все.. устроено в этом мире, не маленький уже.

Сжимает губы и напрягается в моих руках. Вроде вот он, а на самом деле – уже где-то очень далеко от меня. Обнимаю его с отчаяньем и глажу по растрепанным волосам, Билл напрягается, как струна, и шепчет мне в ухо, касаясь губами мочки:

- А ты, оказывается, трус, Йост.

Отталкивает меня и поднимается на ноги, трясущимися руками натягивает джинсы, пряча глаза. Ещё полминуты – и я остаюсь один.

***
Кафель пола холодит задницу. Поднимаюсь, медленно застегивая брюки и привожу себя в порядок. Было бы так же легко привести в порядок мысли... единственное, что стучит сейчас в висках – так это то, что я не смогу больше без него. И ощущение, что я только что совершил большую ошибку.

Только какую из двух?
И какую будет легче исправить?

***
Умываюсь холодной водой и тупо смотрю на свое отражение в зеркале. Ты все же идиот, Йост.

- Дейв? – в туалет осторожно заходит Патрик, улыбается, увидев меня. Подходит ближе, поправляет мне узел галстука и понимающе хлопает по плечу:

- Пойдем. Майя рвет и мечет – гости требуют резать торт, а жениха на месте нет...

***
Первое, что я замечаю, подходя к Майе – напряженная тишина вокруг. Кладу ладонь ей на талию, она оборачивается... если бы взгляд мог убивать, то я сейчас был бы похож на решето, как минимум.

Перевожу глаза на сказочный многоярусный торт, эскиз которого Майя нарисовала сама, чем несказанно гордилась. Ну, и разумеется, довела этот факт до сведения всех гостей на свадьбе.

Марципановая фигурка жениха на верхнем ярусе отсутствует. Его сиротливо венчает лишь куколка невесты.

Оборачиваюсь и пытаюсь найти Билла в толпе. Его нет.
Не выдерживаю и неуместно громко смеюсь.

Маленькая сволочь.